   |
| Форум - gamer-mods » Творчество пользователей » Литературная гостиная » Для любителей стихов |
| Для любителей стихов |
17.11.2016 в 15:26:05, сообщение № 46
Триумфатор и Беллона
Пурпур шёлка имперского - складками вдоль спины. Шесть холмов - в колокольчиках, седьмой - в крови. Городом на костях, заклинаю тебя, префект, Голосов всех сибилл, возвестивших что смерти - нет. Будут твои и Восток и Запад и город Рим. В храме Юпитера - жрец о тебе говорил. Копья на Марсовом поле метал фециал, И по крику орла нам авгур на заре гадал. Круп твоего коня - алым плащом облит. Ты выезжаешь на Форум, и Рим - горит. Гонят белых быков с золотыми рогами жрецы, С шумом идёт колесница сквозь переполненный цирк, Тонет «io triumphe» в грохоте колесниц… За тобой - трибуны твои и принципы верхом на белых конях, Ты бросаешь добычу в толпу и римляне ползают по камням. Ликторы лавром обвитые идут впереди с торжеством в глазах, Тянут руки к тебе помрачённые девы и очи их - как гроза. Юноши римские падают ниц у золотых колёс, Опьянённый народ устилает путь твой дождём из роз, Военачальники вражеские идут в золотых цепях. Их побеждённой царице - всю ночь услаждать тебя. Вот медные трубы взвыли, стал небосвод темней, Покрывала матрон полетели к ногам коней… «Bellum» - война и «Bella» - прекрасная… Это Рим. На языке войны с миром мы говорим. Цвета морской волны - столы влюблённых в тебя матрон. Тысячи глаз следят за твоим венком. Пока ты шёл через реки и с кельтами воевал, Пока эту славу алую в землях чужих стяжал,- День за днём расшивала я звёздами тогу тебе, Так узнай же меня теперь римских дев! В лике твоём как в зеркале весь отразился Рим. Лавр золотой в кудрях смоляных горит. Мрамор победоносного лба твоего - как снег. Я смотрю не тебя - ты бог или человек? На Капитолий поднявшись мы замедляем ход, Замерли трубы звонкие, пышной жертвы Юпитер ждёт. Бык с золотыми рогами умирает у ног твоих. Обагряется холм в первый раз за двенадцать ид. Где то внизу в дворцовых покоях дымится мирра и сладкий сандал, В снежную кожу пленной царицы рабыни втирают масла, Рядят в шелка ассирийские, лёгкие как лебединый пух, Звуками арф прозрачными, флейтами нежными дарят слух. Лепестками шарлаховых роз осыпают шёлк ложа рабы… …А на холме у сандалий твоих умирает бык. Я Беллона, префект, это я среди битвы той В колеснице с факелом путь освещала твой. Я Беллона, префект. В моём храме - триумфа ждать. Шесть холмов обречённого Града пусты, на седьмом я вижу тебя. Нет, не людской красотою прекрасен ты в час когда алым горит закат. Поклонись на Восток мне, римлянин, не снимая с главы венка. Городом на костях заклинаю тебя, солдат. Если богиня смертного просит - значит близка беда. И тогда обагрятся уже не один, а все семь холмов. Молись мне, смертный. Страшна богини войны любовь. Unknown 
|
17.11.2016 в 18:35:39, сообщение № 47
Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров Жили книжные дети, не знавшие битв, Изнывая от мелких своих катастроф. Детям вечно досаден Их возраст и быт - И дрались мы до ссадин, До смертных обид, Но одежды латали Нам матери в срок, Мы же книги глотали, Пьянея от строк. Липли волосы нам на вспотевшие лбы, И сосало под ложечкой сладко от фраз, И кружил наши головы запах борьбы, Со страниц пожелтевших слетая на нас. И пытались постичь - Мы, не знавшие войн, За воинственный клич Принимавшие вой, - Тайну слова "приказ", Назначенье границ, Смысл атаки и лязг Боевых колесниц. А в кипящих котлах прежних боен и смут Столько пищи для маленьких наших мозгов! Мы на роли предателей, трусов, иуд В детских играх своих назначали врагов. И злодея следам Не давали остыть, И прекраснейших дам Обещали любить; И, друзей успокоив И ближних любя, Мы на роли героев Вводили себя. Только в грёзы нельзя насовсем убежать: Краткий век у забав - столько боли вокруг! Попытайся ладони у мёртвых разжать И оружье принять из натруженных рук. Испытай, завладев Ещё тёплым мечом И доспехи надев, - Что почём, что почём! Разберись, кто ты - трус Иль избранник судьбы, И попробуй на вкус Настоящей борьбы. И когда рядом рухнет израненный друг И над первой потерей ты взвоешь, скорбя, И когда ты без кожи останешься вдруг Оттого, что убили - его, не тебя, - Ты поймёшь, что узнал, Отличил, отыскал По оскалу забрал - Это смерти оскал! - Ложь и зло, - погляди, Как их лица грубы, И всегда позади - Вороньё и гробы! Если, путь прорубая отцовским мечом, Ты солёные слёзы на ус намотал, Если в жарком бою испытал что почём, - Значит, нужные книги ты в детстве читал! Если мяса с ножа Ты не ел ни куска, Если руки сложа Наблюдал свысока, И в борьбу не вступил С подлецом, с палачом, - Значит, в жизни ты был Ни при чём, ни при чём! Владимир Высоцкий
|
17.11.2016 в 23:16:10, сообщение № 48
Когда-то давно жил я в стареньком доме.
С тех пор пролетел не один уже год. И всем его жителям было известно Насколько уродлив был местный наш кот. Уродливый кот был всегда узнаваем – Он был одноглазый и с ухом одним. И знал он, как трудно на свете бывает, Когда ты один и никем не любим. Оторванный хвост, и поломана лапа Срослась под каким-то неверным углом. И множество шрамов.. А был он когда-то Приятным на вид полосатым котом. Кота никогда и никто не касался. Бутылки и камни бросали в него. Водой ледяной поливали из шланга. Пытаясь прогнать со двора своего. И лапы ему защемляли дверями, Когда он пытался войти в чей-то дом. Страдая от боли, зализывал раны Уже много раз он под чьим-то окном. Но все удивлялись, насколько отважен Был этот невзрачный уродливый кот. И если из шланга его поливают – Он мокнет покорно, но не отойдёт. И даже когда в него что-то бросали, Он тёрся о ноги о ласке прося. Увидев детей, он бросался за ними. Мечтал о заботе, да только вот зря.. Не мог он понять, почему в целом мире Не встретить того, кто бы смог приютить. И хоть он уродлив и грязен снаружи, Но с чистой душой и умеет любить. Однажды кота покусали собаки, Что жили напротив в соседнем дворе. Послышался лай и о помощи крики. Спустился я вниз – кот лежал на земле.. Уродливый кот был ужасно искусан, Всё тело в крови. Он почти умирал. Пытаясь укрыться от страха и боли, Свернувшись в клубок, неподвижно лежал. Он знал - наступает конец грустной жизни. И след от слезы пересёк его лоб. Я нёс его в дом, он хрипел, задыхался. Мне стало вдруг плохо, меня бил озноб.. Я чувствовал то, как ему было больно. И как тяжело ему просто вздохнуть. Но вдруг он к лицу моему потянулся И робко меня попытался лизнуть. От слёз задыхаясь, к нему я прижался. Прильнул он к ладони моей головой. Его добрый глаз вдруг ко мне повернулся – И кот замурлыкал, почти неживой.. И даже сквозь самые сильные боли Просил этот кот лишь о капле любви. О капле сочувствия, что в этой жизни Мы доброе сердце сберечь не смогли. Я в этот момент неожиданно понял, Что самый красивый и любящий тот, Кто смотрит сейчас на меня, умирая, Обычный уродливый уличный кот. Впервые он чувствовал чью-то заботу. Нашёл он того, кто сумел полюбить. И счастлив, что встретил того, кто смягчает, А не пытается боль причинить… Он умер чуть раньше, чем мы были дома. Я сел у подъезда с котом на руках. Держал его долго, пока не стемнело. В душе поселились тревога и страх. Ведь я осознал, что несчастный калека Меня изменил за один только миг. Он мне сообщил о страдании больше, Чем тысячи лекций, уроков и книг. Он мне расцарапал не тело, а душу. И пусть в моей жизни немало забот, Но я к одному только буду стремиться - Учиться любить как Уродливый Кот... Игорь Мазунин
|
18.11.2016 в 22:38:38, сообщение № 49
***Снег идет***
Снег идет, снег идет. К белым звездочкам в буране Тянутся цветы герани За оконный переплет. Снег идет, и всё в смятеньи, Всё пускается в полет,- Черной лестницы ступени, Перекрестка поворот. Снег идет, снег идет, Словно падают не хлопья, А в заплатанном салопе Сходит наземь небосвод. Словно с видом чудака, С верхней лестничной площадки, Крадучись, играя в прятки, Сходит небо с чердака. Потому что жизнь не ждет. Не оглянешься - и святки. Только промежуток краткий, Смотришь, там и новый год. Снег идет, густой-густой. В ногу с ним, стопами теми, В том же темпе, с ленью той Или с той же быстротой, Может быть, проходит время? Может быть, за годом год Следуют, как снег идет, Или как слова в поэме? Снег идет, снег идет, Снег идет, и всё в смятеньи: Убеленный пешеход, Удивленные растенья, Перекрестка поворот. Пастернак.Б
|
18.11.2016 в 22:43:42, сообщение № 50
***Incubus***
Как стих сказителя народного Из поседевшей старины, Из отдаления холодного Несет к нам стынущие сны,— Так, темной полночью рожденные Воззванья башенных часов, Моей душою повторенные, Встают, как говор голосов. И льнут ко мне с мольбой и с ропотом: «Мы жить хотим в уме твоем». И возвещают тайным шепотом: «Внимай, внимай, как мы поем. Мы замираем, как проклятия, Мы возрастаем, как прибой. Раскрой безгрешные объятия — Мы все обнимемся с тобой». И я взглянул, и вдруг, нежданные, Лучи луны, целуя мглу, Легли, как саваны туманные, Передо мною на полу. И в каждом саване — видение, Как нерожденная гроза, И просят губы наслаждения, И смотрят мертвые глаза. Я жду, лежу, как труп, но слышащий. И встала тень, волнуя тьму, И этот призрак еле дышащий Приникнул к сердцу моему. Какая боль, какая страстная, Как сладко мне ее продлить! Как будто тянется неясная Непрерываемая нить! И тень всё ближе наклоняется, Горит огонь зеленых глаз, И каждый миг она меняется, И мне желанней каждый раз. Но снова башня дышит звуками, И чей-то слышен тихий стон, И я не знаю, чьими муками И чьею грудью он рожден. Я только знаю, только чувствую, Не открывая сжатых глаз, Что я как жертва соприсутствую, И что окончен сладкий час. И вот сейчас она развеется, Моя отторгнутая тень, И на губах ее виднеется Воздушно-алый, алый день. Бальмонт.К
|
19.11.2016 в 18:23:28, сообщение № 51
Мертвецы просыпаются в октябре,
идут в тепло, И гнилые листья тревожит шорох их мёрзлых ног, Мертвецы ищут свет, приходят на твой порог, И на мой порог, На любой порог, за которым есть кто - то живой. Мертвецы приходят, конечно же, к тем, кто прижизненно их берёг, Кто надевал самодельные амулеты на их запястья. А потом пришла Леди Смерть с безумно красивым лицом и самым любимым из всех земных голосов нежно пропела "Ну, здравствуй, пойдём со мной" Смысл любых амулетов стал вдруг приблизительно нулевой. Наступает октябрь. Слышишь, как ветер воет, по нашей по новой крыше ветки деревьев стучат. Мертвецы проснулись, больше скажу: уже вышли. И все окончания развернулись в начало начал. Так бывает всегда в октябре. Дорогая, иди ко мне, Иди на зажжённый, неверно мигающий свет. На запястье твоём все ещё болтается амулет, который я сам надел. Помнишь, шутили, что одурачим прекрасную Леди Смерть ? Просто усилием воли и силой нашей любви перестанем стареть. А потом мы бродили, смеясь, в лабиринтах дремлющих улиц. Я тебя целовал, ты танцевала, сняв туфли, и, как всегда, чуть сутулясь. Потом на моем плече стала медленно засыпать. Собирался тебя увезти на море, сравнить очи твои и его лазурную гладь. А ещё не имел никакого морального права тебя отдавать, отпускать, терять. В общем, на моем плече ты заснула и не проснулась. Такой вот печальный финал. Я поселился у моря и жил лишь одним ожиданием октября, Ведь мертвецы просыпаются в октябре и идут, конечно же, к тем, кто прижизненно их любил. На моём подоконнике алая свечка горит, цветами застелен порог. Приходи, дорогая Посмотри на осеннее море вместе со мной. Хотя бы один раз в год. Unknown
|
20.11.2016 в 15:47:03, сообщение № 52
Я боюсь тишины, так пугает меня тишина.
И когда мы одни... я всё время веду разговор. Разговор ни о чём, с губ слетают пустые слова, Только душу свою я открыть не могу до сих пор. Тишина... Тишина... Так тревожна она и пустынна, Я пугаюсь её и, поэтому, всё говорю. Но вопрос не решить... Только я полагаю наивно, Что меня в тишине ты возьмёшь под защиту свою. Тишина... Тишина... Так безжалостна... неодолима... И опять, и опять от меня ты уходишь домой. Те пустые слова, цель не трогая, падают мимо... Я боюсь тишины... тишины между мной и тобой... Hitomi
|
20.11.2016 в 17:13:16, сообщение № 53
Одинокая птица над полем, кружит.
Догоревшее солнце уходит, с небес. Если шкура сера и клыки что ножи, Не чести меня волком, стремящимся в лес. Лопоухий щенок любит вкус молока, А не крови, бегущей из порванных, жил. Если вздыблена шерсть, если страшен оскал, Расспроси-ка сначала меня, как я жил. Я в кромешной ночи, как в трясине, тонул, Забывая, каков над землей небосвод. Там я собственной крови с избытком хлебнул – До чужой лишь потом, докатился черёд. Я сидел на цепи и в капкан попадал, Но к ярму привыкать не хотел и не мог. И ошейника нет, чтобы я не сломал, И цепи, чтобы мой задержала рывок. Не бывает на свете тропы без конца И следов, что навеки ушли в темноту. И ещё не бывает, чтоб я стервеца Не настиг на тропе и не взял на лету. Я бояться отвык голубого клинка И стрелы с тетивы за четыре шага. Я боюсь одного — умереть до прыжка, Не услышав, как лопнет хребет у врага. Вот бы где-нибудь в доме светил огонек, Вот бы кто-нибудь ждал меня там, вдалеке... Я бы спрятал клыки и улёгся у ног. Я б тихонько притронулся к детской щеке. Я бы верно служил, и хранил, и берёг — Просто так, за любовь!. — улыбнувшихся мне... . ..Но не ждут, и по-прежнему путь одинок, И охота завыть; вскинув морду к луне. М Семенова.
|
20.11.2016 в 17:20:05, сообщение № 54
Мой прадед был из тех, кто не сберёг свободы.
Подраненный я бою, пощады запросил И в доме у врага оставшиеся годы Прозвание «раба» без ропота носил. Должно быть, он сперва хранил в душе надежду Вернуться в прежний мир: «Судьба, не разлучи!..» ...Но вот хозяин дал и пищу, и одежду, И кров над головой в неласковой ночи. И больше не пришлось в заботе о насущном Решать и знать, что жизнь ошибки не простит. Хозяин всё решит, хозяин знает лучше, За ним рабу живётся и сыто и в чести. Свободному закон не очень мягко стелет, Свободный, он за Правду стоит порой один... Ну а раба — не тронь! За ним его владелец. А провинится раб — ответит господин. И женщину он даст — супругу не супругу, Но всё ж таки утеху толковому рабу... ...И время потекло по замкнутому кругу, В котором повелось усматривать Судьбу. И прадед мой не слал ей горьких поношений, Не возносил молитву о разрешенье уз. Ведь право рассуждать, ответственность решений — Кому-то благодать, кому-то тяжкий груз. И прежняя свобода — закрытая страница — Всё более казалась полузабытым сном. Иною стала жизнь — и мысли об ином... ...А правнукам его свобода и не снится. М. Семенова.
|
20.11.2016 в 17:27:50, сообщение № 55
Зима
(Отрывок) Белый снег, пушистый В воздухе кружится И на землю тихо Падает, ложится. И под утро снегом Поле забелело, Точно пеленою Всё его одело. Тёмный лес что шапкой Принакрылся чудной И заснул под нею Крепко, непробудно... Божьи дни коротки, Солнце светит мало, Вот пришли морозцы — И зима настала... И.З. Суриков
|
20.11.2016 в 17:30:49, сообщение № 56
Зима недаром злится,
Прошла её пора - Весна в окно стучится И гонит со двора. И всё засуетилось, Всё нудит зиму вон - И жаворонки в небе Уж подняли трезвон. Зима ещё хлопочет И на Весну ворчит. Та ей в глаза хохочет И пуще лишь шумит... Взбесилась ведьма злая И, снегу захватя, Пустила, убегая, В прекрасное дитя... Весне и горя мало: Умылася в снегу И лишь румяней стала Наперекор врагу. Ф.И. Тютчев
|
20.11.2016 в 17:32:46, сообщение № 57
Зимний вечер
Буря мглою небо кроет, Вихри снежные крутя; То, как зверь, она завоет, То заплачет, как дитя; То по кровле обветшалой Вдруг соломой зашумит; То, как путник запоздалый, К нам в окошко застучит. Наша ветхая лачужка И печальна и темна. Что же ты, моя старушка, Приумолкла у окна? Или бури завываньем Ты, мой друг, утомлена, Или дремлешь под жужжаньем Своего веретена? Выпьем, добрая подружка Бедной юности моей, Выпьем с горя; где же кружка? Сердцу будет веселей. Спой мне песню, как синица Тихо за морем жила; Спой мне песню, как девица За водой поутру шла. Буря мглою небо кроет, Вихри снежные крутя; То, как зверь, она завоет, То заплачет, как дитя. Выпьем, добрая подружка Бедной юности моей, Выпьем с горя; где же кружка? Сердцу будет веселей. А. С. Пушкин
|
20.11.2016 в 18:07:42, сообщение № 58
Баллада
Люцифер никогда не покровительствовал слабости и слабым..... Пять коней подарил мне мой друг Люцифер И одно золотое с рубином кольцо, Чтобы мог я спускаться в глубины пещер И увидел небес молодое лицо. Кони фыркали, били копытом, маня Понестись на широком пространстве земном, И я верил, что солнце зажглось для меня, Просияв, как рубин на кольце золотом. Много звёздных ночей, много огненных дней Я скитался, не зная скитанью конца, Я смеялся порывам могучих коней И игре моего золотого кольца. Там, на высях сознанья — безумье и снег, Но коней я ударил свистящим бичом, Я на выси сознанья направил их бег И увидел там деву с печальным лицом. В тихом голосе слышались звоны струны, В странном взоре сливался с ответом вопрос, И я отдал кольцо этой деве луны За неверный оттенок разбросанных кос. И, смеясь надо мной, презирая меня, Люцифер распахнул мне ворота во тьму, Люцифер подарил мне шестого коня — И Отчаянье было названье ему. Николай Гумилев
|
20.11.2016 в 18:15:20, сообщение № 59
А помнишь сказки о дальних странах? Ты стала частью одной из них.
Но вместо счастья — любовь и раны. Но вместо счастья — злодей-жених. Мечтала в детстве прослыть героем, сражать драконов, спасать людей. Но вместо славы — невкусный кофе, А за спиною — полно смертей. А за спиною — вершитель судеб. Твоя погибель. Могучий маг. Ах, Белль, ты веришь, вам счастье будет? Ты веришь, что поглотишь тот мрак, Что в нем, увы, заседал веками? Тернист и долог твой будет путь. Ты душу лечишь ему стихами. Ты ищешь чудо. Совсем чуть-чуть. Но вот промашка: ему дороже вкус власти, мести и сделок мёд. И совесть, Белль, его, верь, не гложет. И он по-прежнему нагло врёт. Он врёт всегда: что ужасно любит, и что чудовища больше нет. Спасайся, Белль, тебя это сгубит. Он уничтожит твой яркий свет. Спасайся, Белль, сказки стали злее. Да вот не сказка тебя здесь ждет. Беги же, Белль, Тёмный стал сильнее. И в этот раз он тебя убьёт. Unknown
|
20.11.2016 в 18:53:31, сообщение № 60
Атомная зима
За рекой у холмов и деревьев, Стоит старый разрушенный крест. Здесь когда то церквушка стояла, А вот там, чей-то маленький хлев. И на многие мили в округе, Нету жизни и нету теней. Здесь остывший скелет лишь, природы, Белый пепел за место дождей. И зима здесь не месяц а боле, Много лет уже много веков. И лишь лава горячим потоком, Растопит тонны снегов. Но не сможет уже пробудиться, После атомной бомбы земля. Ибо не кому больше родиться, Всё живое погибло в огнях. Да теперь уже поздно молиться, В долгий сон погрузилась она. И кроваво-багровое небо, Не когда не пробьет синева. В этот сон безмятежный и тихий, Не придет уж с лучами рассвет. И весеннее тёплое солнце, Никогда не согреет костей. Хоть усыпано ими все тело, Всё её необъятное чрево. И теперь как могила большая, Вся земля онемела в печали.
|
| |||